Глава 16. Завод Юпитер

— Привет, Алексей! — раздалось из трубки. — Узнал?

Сначала не понял, кому принадлежал, в общем-то, знакомый голос, но затем все же опознал обладателя.

— Здравия желаю Павел Сергеевич.

— Тебя можно поздравить с возвращением в Припять?

— Можно сказать и так. Спасибо за помощь.

— Ерунда, это меньшее, чем я могу тебя отблагодарить. Кстати... — из трубки раздались щелчки, невнятный шум. А затем радостный возглас. — Леха, привет!

— Генка! — воскликнул я, узнав голос. — Ты что, уже дома?

— Нет, не дома. Увольнительная у меня, на сутки. Отец приехал навестить!

— Так ты что, продолжил военную службу? — крайне удивился я, считая, что того уже давно комиссовали из армии по состоянию здоровья. — А как же нога?

— Да что с ней сделается? Бегать пока еще не могу, но ходить без проблем. Так что да, военную службу я продолжил. Я сейчас в Киеве, в штабе округа. Ты сам-то как?

— Да отлично. Только сегодня вернулся под Припять. На Янове сейчас.

— Отлично. Ладно, Леха! До связи... А нет, погоди... Тут отец что-то хочет сказать.

Снова раздался шум — Генка передавал трубку Павлу Сергеевичу.

— Алексей, теперь поговорим по делу, — голос у его отца стал более серьезным. — Наш общий знакомый Андрей о тебе хорошего мнения… Признаюсь, для меня это тоже неожиданная новость. Но не суть. Ты уже наверняка понял, что приглянулся ему не просто так. Сделай все, о чем он просит, хорошо?

— Договорились, Павел Сергеевич.

— Вот и отлично. Ну все, служи дальше.

Цокнуло, связь оборвалась. Я тоже положил трубку на корпус аппарата.

Задумался. Как он меня вообще нашел? Откуда у него этот номер, ведь его так просто в справочной книге не найдешь... С одной стороны, иметь такого союзника как Иванец-старший крайне полезно. Но с другой, мое мнение осталось прежним — неожиданности, как и неприятности, от такого «добродетеля» могут прилететь в любой момент.

Андрей тоже серьезная птица. Что он во мне увидел?

Конечно, пару раз я уже проявил себя как человек решительный, которому можно доверить выполнение той или иной задачи. Но разве в комитете таких людей нет? Да их там как грибов — почему именно я?

Да, он ответил на этот вопрос. Дважды. Но было что-то еще, что он не сказал...

— Эй, ты еще кто такой? — вдруг раздался недовольный голос справа. Я резко обернулся и увидел незнакомого офицера, стоящего между столами. Это был лейтенант, облаченный в шинель.

— Ефрейтор Савельев!

— И какого черта ты пользуешься телефоном начальника узла связи?

— Товарищ лейтенант, это Леха. Свой человек, — раздался голос Витька. Который младший сержант.

— Да? — лейтенант обернулся, нахмурился. — Я же тебе говорил, чтобы своих сюда не водил! Говорил?

— Так точно.

— Ну а это что?

— Да ему срочно нужно было.

— И какой же срочный вопрос у ефрейтора? И вообще, что-то я тебя раньше здесь не видел!

— Товарищ лейтенант, не ругайтесь. А не видели потому, что я только сегодня прибыл в ваш батальон, для дальнейшего прохождения военной службы. По распоряжению начальника штаба. С ним и созванивался.

— Чего? Ты? С начальником штаба? — лейтенант язвительно усмехнулся — естественно, он мне не поверил. — А ну-ка, продиктуй номер!

— Не могу, он сам звонил, — я мысленно усмехнулся. Жаль телефоны с определителем номера появятся только в восемьдесят девятом году, а более-менее популярными станут только в середине девяностых.

— Умный, что ли? Марш отсюда, и чтоб больше я тебя здесь не видел!

— Есть! — я козырнул и тут же на повышенной скорости поспешил покинуть палатку. Вдогонку услышал, как лейтенант отчитывал Витька. Что-то там про последнюю каплю...

Я отправился обратно в третью палатку. Общего вечернего построения здесь не было — не принято почему-то, хотя вроде как вечерняя поверка это священный воинский ритуал. Старики уже успели наклюкаться — в вертикальном положении остался только в меру упитанный Серега и Андраник, остальные приняли горизонтальную позицию. Часть консервов уже были уничтожены, а колбаса и маринованная селедка благополучно приговорены. И хотя стол еще не был пустым, было очевидно, что отсутствующим дембелям ничего не достанется. Кстати, пока я отсутствовал — а это заняло минут двадцать — прибыло пополнение в лице еще двух младших сержантов с «ЗГРЛС». Паша и Толик. Эти мало того что были уставшие, так еще и приняли солидную штрафную порцию — ну а кто из стариков откажется от халявы?!

Эка же их разнесло эту компанию с двух бутылок-то. Нет, ну у них и свои семьсот грамм имелись, видать смешивание не пошло на пользу. И как они собираются завтра на объект?

— О, Леха! — промычал Артур, лежа на первой койке. — Давай выпьем?

— Выпьем, выпьем... — кивнул я, а сам потянул к початой банке с тушенкой.

Пить я так и не стал, для вида чокнулся с Серегой, потом повторил с армянином. А потом по палатке разнесся дружный храп. Уже позднее вошедший в палатку Витек, удивленно созерцал «поле битвы».

— Влетело тебе из-за меня, да? — спросил я, глядя на младшего сержанта.

— Да не, нормально. Баталин хоть и суровый, но отходчивый. Знаешь, сколько раз такое уже было?! — Витя усмехнулся и махнул рукой куда-то в сторону поста связи.

— Ну, давай, налетай. Тут, правда, немного осталось...

— Дважды уговаривать не нужно, — усмехнулся тот.

Позднее, уже где-то часов в десять вечера, мы быстро избавились от улик, утилизировали мусор.

Я получил постельное белье, расстелился. Бани, как и собственной кухни, здесь не было. Если вся еда была привозная, то я купанием дело было совсем не очень. Те, кто работали на «Дуге», договорились купаться там два раза в неделю, а те, что «Юпитерские», свободно пользовались банной на самом заводе. Уж там было все необходимое.

Конечно, в этом плане на аэродроме «Овруч» все было куда удобнее и продуманнее. Зато здесь полная лафа — офицерам на фиг не впало контролировать личный состав. Их тут вообще, по-моему, было от силы человек пять.

Засыпал я долго — обычно на новом месте засыпаю легко и непринужденно, а тут почему-то сон не шел, и все тут. В конце концов, все-таки заснул.

Подъем прошел строго по времени, ровно в шесть.

Затем вышли на общее построение. К моему удивлению, все участвовавшие вчера старики, были как огурчики. Оказалось, у них в заначке было несколько банок соленых огурцов, каким-то «макаром» выменянных у местных жителей. Чуть ли не самое лучшее лекарство после пьянки...

Завтрак прошел незаметно. Овсяная каша с запахом молока, бутерброды с сыром и маслом. Ну и чай.

Я с горечью вспомнил наши смены поваров, с предыдущего места службы — уж те даже простую овсянку умудрялись делать вкусно. А тут одно название. Ну ничего, привыкну... И не таким приходилось питаться.

Помню, пока был в Сирии, нам пришлось почти две недели сидеть на одних сухих пайках «Армия России». Причем, на одном и том же варианте комплектования. Смотреть на мясо с фасолью я уже просто не мог — один взгляд вызывал изжогу. Нет, против отечественных сухпайков, я ничего против не имею, все там предусмотрено как надо... Ног две недели, блин!

А затем мы загрузились в автобусы. На улице еще было темно.

Нашему взводу достался желтый «ПАЗ-672», лохматого семьдесят третьего года выпуска — это я по приколоченной к стенке салона алюминиевой бирке прочитал. Павловский автомобильный завод, до 1989 года наштамповал их более девяноста тысяч, разных модификаций.

Внутри воняло бензином, жженым маслом и еще каким-то старьем.

Загрузилось двадцать два человека. Старшим, как и планировалось, был прапорщик Кулагин — уже почти седой военный, с жестким лицом и голубыми глазами. Видно было, что всю жизнь на службе, хотя до офицерского звания так и не добрался. Все присутствующие знали, что и как делать.